пока черновикВначале было Слово. И Слово было...
Вот именно, было. Когда-то уже было. И это не его начало. Он продолжал болтаться в пустоте.
Не в космосе даже, а в пустоте - в безвременье, небытии. Разделённый со всем. Со всеми. Даже с самим собой.
Осознание себя как части Вселенной давалось ему с трудом. Пытаясь вспомнить хотя бы последние события, он мог воспроизвести перед внутренним взором только одну всеобъемлющую тьму, остальные чувства, даже мысленные, были ему недоступны. Даже задать напрашивающийся сам собой вопрос: "Кто я теперь?" - он не решался. Он не имел никакого смысла. Частица бытия в пустоте, которая могла бы стать началом нового мира. Или не могла...
Он мог бы предположить, что где-то время сейчас идёт, как ему и положено идти. Если бы помнил про время. И что где-то сейчас зима - морозный воздух опьяняюще свеж и сладок на вкус, а земля ждёт снега. Как ждут чуда люди абсолютно любого возраста, особенно в это время. В конце декабря. Если бы он помнил...
Но в мире, где всё связано со всем, никто не может потеряться бесследно. И кто-то несомненно помнил о нём, о том, кем он был до того как. И о том, что с ним стало теперь. Поэтому не мог не думать, не просить, не мечтать о том, чтобы его простили и позволили вернуться. Робко так просили, тихо. Но настойчиво. Не переставая. Где-то вероятно все эти желания и просьбы копились до поры до времени, словно в большом мешке Санты. Но вот волшебная ткань треснула, натянутая до предела, и мечты посыпались исполняться так естественно и легко - будто снег из плотного облака.
Снег... Первое, что он вспомнил - белое мельтешение перед взором, от которого слегка кружится голова и захватывает дух. Блеск, едва видимый на фоне чёрного неба, лишь когда свет касался тоненькой, крошечной и хрупкой грани. На свету движение белых точек превращалось в танец душ, летящих к своей новой жизни. Жизни... И в один миг темнота сменилась яркой вспышкой. На мгновенье ему показалось, что он сгорит в ней - такой ошеломляющей она ощущалась после пустоты, беспамятства и бесчувствия. Он не был уверен, что вернулось всё, утраченное прежде, но ему было достаточно. Боль, которую он испытал в первые секунды, казалась ему невыносимой. Потом он привык, осознав, что это вероятно и значило - быть живым. Вихрь, превративший в полнейший хаос всё, что составляло его суть, постепенно утихомирился. И теперь, словно после ночной пурги, его чувства и воспоминания лежали аккуратными сверкающими холмами под лучами подслеповатого зимнего солнца, нарядные и торжественные. Снег. Этот образ не отпускал, собирал на себе практически весь фокус его внимания. Снег был особым кодом, позывным, неразрывной связью между... Он вспомнил как она улыбалась, глядя на летящие с неба хлопья. Словно это обыденное погодное явление было пределом мечтаний. Он тоже любил снег, ждал его с нетерпением, радовался его приходу. По крайней мере когда-то. Но для него снег никогда не был чудом. А для неё был. Так он и стал однажды волшебником. Однажды и навсегда. Когда понял, что может стать на какое-то время снегом. Для неё.