Представить, что все слова исчезли кроме 4-х. Какие это слова. Собрать их в связный текст мои 4 слова - слово, свет, снег, чудо
А Слово никак не получалось. Белый лист перед ней оставался неизменным, простираясь во все стороны обозримого пространства. Он и листом то по сути не был. Даже разряженный воздух здесь не мог стать таковым - молекулы газов, пригодных для дыхания живого существа, нуждались в силе притяжения. Но она не думала сейчас об этом, ведя рукой в пространстве перед собой. Круг. Идеальная форма, чтобы заключить внутри себя суть. Она вела рукой плавно и сосредоточенно, но круг не желал быть замкнутым, он дробился на малые отрезки, эти моменты, смещаясь, повторяли сами себя, пока наконец сила, ведущая линию, не иссякала. Круг оставался незавершённым, раз за разом.
- Не выходит, - рука бессильно опустилась, белый фон перед глазами мельтешил, как скопище мелких белых мушек.
- Пробуй ещё. Закрой глаза. Что видишь?
- Ничего, - произнесла она после того как послушно закрыла глаза и посмотрела сквозь сомкнутые веки.
- Ничего? Или Ничто? Вспомни, с чего всё начинается.
Она попробовала ещё раз. Черноту проткнул яркий луч света и раскрылся перед внутренним взором, словно зонт. Ослепительно-белое пятно с ровно размытым краем промелькнуло короткой вспышкой и мягко погасло, оставив на чёрном фоне хаотично разбросанные фотоны. "Свет", - уверенно и твёрдо произнесла она про себя, голос показался странным, будто не своим. На этот раз вспышка света мгновенно рассеяла темноту, и внутренний экран на какое-то время стал тем самым белым листом. Началом. Когда яркость уменьшилась и свет начал редеть - потерял однородность, а взамен её обрёл скученность отдельных частиц, которые правда всё ещё держали общий цвет фона, она вновь произнесла мысленно: "Свет!", и из яркой точки по центру начали медленно расходиться концентрические круги, расплываясь причудливыми узорами. Пересекаясь и накладываясь друг на друга, они образовывали удивительные по красоте фракталы, ни разу при этом не повторяясь. Однако и они постепенно теряли очертания, вливаясь в белизну листа, растворяясь в ней, словно возвращаясь к началу.
* * * *
Она шла, привычно засунув нос в поднятый ворот куртки, чтобы согреться собственным дыханием, и рассматривала дорогу под ногами. Погода не баловала. Подтаявшая жижа за ночь замёрзла грязной коркой и противно хрустела от каждого шага. На потемневшей и застывшей буграми земле виднелись крошечные белые крупинки, практически не заметные, если не вглядываться. Небо невнятного цвета нависало пыльным пологом. Казалось, ноябрь шёл за ней по пятам, то и дело опуская то по утрам, то ближе к ночи влажную кисею тумана, разъедавшего лёд на сыром асфальте, только успевший было схватиться, и меняя свежий, морозный, зимний аромат на тяжёлый, прелый, осенний. Она поёжилась, пытаясь стряхнуть навязчивый холод, который так и норовил проскочить за шиворот, несмотря на то, что на улице было не больше ноля. И вдруг почувствовала, как что-то щекотно опустилось на кончик носа, уколов на мгновение ледяным прикосновением, но тут же, исчезнув, разбежалось каскадом невероятно тёплых и нежных ощущений по лицу и вниз, добежав за секунду до самого сердца. Она подняла голову вверх. С густо-белого, словно очень плотный туман, неба сыпалось, летело, падало и кружилось, неслось навстречу ей, тая на щеках, губах и подбородке, застревая крупными каплями на ресницах, превращая чёткую картину мира в оригинальный рисунок пуантилиста, самое обыкновенное на свете чудо. Вдохнув так глубоко, как только казалось возможным, она произнесла чуть слышно и так нежно, словно все согласные в слове были мягкими и глухими: "Снег..." Перед взором плясали блики то ли от талой воды, то ли от слёз внезапно снизошедшего, невероятно тихого счастья.