Муза подтвердила, что не любит полнолуние. Видимо потому, что мир ей кажется в эту пору снова чёрно-белым, тусклым...
Странные такие строки нашептала...

Не знаю, где я сейчас и что со мной,
Но чувствую, ты стоишь за моей спиной.
И словно в чёрно-белом немом кино,
Бегут мои мысли, нелепы, как Чарли Чаплин.
Вопрос, а за ним такой же бледный ответ,
Не рвётся плёнка, хоть ей уже сотни лет.
И в зале механик не зажигает свет.
Повисло время тяжёлой и вязкой каплей.

Мелькают кадры, проектор листает дни,
А я всё ищу знакомые лица в них.
Порой они так уродливы и темны,
Что пальцы с силой сжимают обивку кресла.
Но вот герой, ему не попасть впросак,
Он знает вес вероятных «против» и «за»,
Так чист, что почти фланирует в небесах,
И не спотыкается о «может быть» и «если».

И я забываю, где я теперь и кто,
Механик не дремлет, тихо шумит мотор.
И если не прозвучит внезапное «Стоп!»,
Мы оба узнаем, чем закончится лента.
Я где-то по центру между тобой и мной,
Я только тень, а ты за моей спиной.
Ты свет, и в нём оживает моё кино.
Когда я дойду, то стану таким же светом.