Ой, крыша моя крыша... У кого тоже съехавшая? Догоните, а?

Глоток воды. Плюс унция золы.
Морская соль на кончике ножа.
Имбирь, кайенский перец и полынь.
Потом по часовой всю ночь мешать.

Не греть, к чему ненужное тепло.
В конце добавить кубик льда и вот
Готово зелье. И через стекло…
Лишь амальгама к пальцам пристаёт.

Не Ейналеж. Не Элис сон дурной.
Обычное. И оттого пути
Его сокрыты непроглядной тьмой.
Но я пройду. Эй, Ключник, пропусти!

Здесь никнет чёрный шёлковый ковыль,
И стынет антрацитовый песок.
А в чёрных кронах сосен вековых
Ночует чей-то преглубокий сон.

Тьма пахнет снегом, пеплом и росой,
На ощупь, как озёрная вода.
Здесь тихо, одиноко… хорошо…
Поверишь? Хорошо, как никогда.

Все чувства вне, легки и холодны,
Парят, свершая свой круговорот,
Как спутники. Но руку протяни –
Одно ласкает, а другое жжёт.

В безвременье, безчувствии и без-
Существовании течёт моя стезя.
Но сквозь стекло в оправе в дом к тебе
Украдкой заглянуть на миг... Нельзя.

А ты опять шифруешь ночи код
И тонешь в стихотворном колдовстве.
В зеркальном отражении зрачков
Пытаясь отыскать другую Дверь.