Вредно на ночь глядя копаться в черновиках...

Она ему пишет- чернила не высыхают.
Чернила текут по руслу заросшей речки.
И снег в этой жиже, едва только выпав, тает.
А буквы, сливаясь, лишаются очертаний,
В отчаянии стать когда-нибудь устной речью.

Она ему пишет, уже забывая имя -
Так сон на рассвете из памяти ускользает.
Очистится память - и боль как рукою снимет.
Но только глаза становятся вдруг пустыми,
Не наполняясь ни нежностью, ни слезами.

Она ему пишет, но время неумолимо.
Уже адресант уныньем насквозь пропитан.
И буквы, теряя цвет, проплывают мимо...
Едва уловимый звук - ксилофон, калимба?
И меж берегов - осока, рогоз, ракита...